Радикальные сообщения: что нового в деле о призывах убивать полицейских

В Калининграде УФСБ продолжает расследовать уголовное дело в отношении предполагаемого сторонника запрещенной в России организации «Артподготовка» — 35-летнего таксиста Александра Петровского. Его подозревают в призывах к терроризму, убийству полицейских и насильственному свержению власти в Калининградской области и стране. Сам Петровский обвинения отрицает. В среду, 28 февраля, следствие ходатайствовало о продлении подозреваемому срока содержания под стражей, а защита настаивала на домашнем аресте. Корреспондент «Нового Калининграда» рассказывает, чем закончился судебный процесс.

Ожидая начала заседания, подозреваемый обсуждал с адвокатом Ростиславом Куликовым последние новости и рассказывал об арестантских буднях. «Телевизор там [в СИЗО] есть за отдельные деньги. 2300 в месяц — и можно смотреть с шести утра до десяти вечера», — говорил в беседе с корреспондентом «Нового Калининграда» Петровский. Но сам он больше предпочитает читать. Недавно в руки ему попал роман американской писательницы Джойс Кэрол Оутс «Сад радостей земных». «Физические страдания и лишения, которые приходится преодолевать главным героям, невелики, по сравнению с теми духовными переживаниями, которые автор подробно описывает на страницах произведения. Некогда это была счастливая семья, но что-то незримо изменилось в самих людях: безрадостный непосильный труд и повседневные заботы приглушили чувства, отяжелили тело и душу», — сообщается в аннотации к книге. Сам Петровский, несмотря на почти четыре месяца пребывания за решеткой, находился в хорошем расположении духа.

Пять дней назад к нему в СИЗО приезжала подруга из Центральной России Татьяна. Именно она создала во «ВКонтакте» группу в поддержку Петровского. Татьяна называет своего друга «добрым и душевным человеком».

В здание Центрального районного суда Александр Петровского доставили двое сотрудников ФСБ. Следователь Андрей Безик, которому предстояло заявить ходатайство о продлении меры пресечения, вел себя с подозреваемым подчеркнуто вежливо, называя того по имени отчеству — Александр Евгеньевич. Коллеги следователя, казалось, излучали доброжелательность: с Петровского сняли наручники еще до того, как завели в клетку и позволили журналисту «Нового Калининграда» с ним пообщаться.

Процесс начался на сорок минут позже, чем планировалось (заседание назначили на 14:00). Из ходатайства Безика можно было узнать детали уголовного дела, о которых не было известно ранее. Так, по данным ФСБ, 31 октября 2017 года Петровский разместил в Telegram-чате «Революция Калининград» два собственных голосовых сообщения. Эксперты трактовали послания Александра Петровского как «речевые акты к коренному перевороту всей социальной-экономической структуры общества, приводящие к смене общественного строя в Калининградской области и России».

По версии следствия, Петровский призывал подписчиков чата (около сотни человек) захватывать и поджигать (в речи подозреваемого упоминался «коктейль Молотова») воинские подразделения и убивать полицейских. Целью Петровского, утверждал Безик, было «свержение власти центрального правительства». Дело в отношении таксиста возбудили по части 2 статьи 205.2 УК РФ (Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности с использованием интернета). Максимальное наказание по этой статье — лишение свободы на срок от пяти до семи лет.

Следователь говорил, что подозреваемый придерживается «радикальных взглядов» и осознавал «общественную опасность от своих действий». Оба голосовых сообщения, отправленных в мессенджере Telegram, по мнению Безика, являются «пропагандой идей терроризма». По словам сотрудника ФСБ, вина Петровского «подтверждается показаниями свидетелей и материалами оперативно-розыскной деятельности». Сам таксист, которого задержали 5 ноября 2017 года, признал, что сообщения, на основе которых, в том числе, и строится обвинение, принадлежат ему, но вину в преступлении отвергал. На протяжении всего времени, что Безик оглашал ходатайство, Александр Петровский насмешливо улыбался.

 — Вы сказали, что Петровский придерживается радикальных взглядов, а с чего вы это взяли? — обратился Ростислав Куликов к следователю на стадии вопросов.

 — Это не я взял. Я ссылаюсь на заключение лингвистического исследования, — парировал Безик.

 — Что такое «коктейль Молотова»? — продолжил Куликов.

 — Давайте по существу, — вмешалась судья Виктория Мамичева — и вопрос был отклонен, хотя следователь был готов на него ответить.

Из последующих ответов Безика следовало, что за почти пять месяцев, что ведется следствие, не все свидетели были допрошены, а с участием самого Петровского провели всего лишь одно следственное действие — его ознакомили с результатами психиатрической экспертизы, причем перед началом заседания. Ростислав Куликов намекал, что у ФСБ было достаточно времени, чтобы завершить расследование, но его почему-то затягивают.

Андрей Безик же убеждал суд, что только в том случае, если Петровский будет находиться за решеткой, можно завершить расследование дела и предъявить Петровскому обвинительное заключение в финальной редакции, но для этого ФСБ нужно получить еще четыре экспертизы и поговорить со свидетелями. Как раз-таки возможное давление на свидетелей и предположение, что Петровский может скрыться, обладая загранпаспортом, — были ключевыми аргументами Безика, требовавшего оставить Петровского в СИЗО до мая. Еще один пункт ходатайства — уверенность следователя в том, что если подозреваемого выпустят из СИЗО, то он продолжит призывать людей к свержению государственного строя. Представитель прокуратуры был немногословен — и просто поддержал позицию ФСБ.

С точкой зрения следователя и прокурора Петровский не согласился. Он говорил, что не знаком ни с одним из участников чата «Революция Калининград», а значит и повлиять на них не может. «Вы можете с ними как-то поработать», — возразил прокурор. Подозреваемый же стал рассказывать, что всю компьютерную технику у него изъяли при обыске, и, соответственно, он при всем желании не сможет выйти в интернет. Загранпаспорт, по словам Петровского, сотрудники ФСБ специально у него не забрали, чтобы сделать козырем в своих руках при ходатайстве о заключении под стражу. Он утверждал, что в день задержания его приковали наручниками к рулю в такси, а следственные действия якобы поначалу проводились без понятых. Впрочем, замечаний к протоколу задержания Петровский почему-то не сделал. Паспорт, говорил Петровский, лежал в рюкзаке на заднем сиденье, и не заметить его оперативники не могли.

Комментируя заявление подозреваемого, Андрей Безик заявил, что документ сотрудники ФСБ не смогли обнаружить. Вопрос судьи о том, проверял ли кто-нибудь наличие у Петровского действующих виз, следователя немного смутил. Безик задумался и после небольшой паузы сказал, что запросы в иностранные ведомства никто не отправлял и это якобы займет слишком много времени.

Возражая против продления меры пресечения, Александр Петровский сказал судье, что является порядочным гражданином, который никогда не употреблял наркотики, не курил и не злоупотреблял алкоголем. Он также обратил внимание Мамичевой, что когда-то получил черепно-мозговую травму и в голове у него фактически «дырка», которая не защищена пластиной. «Если меня начнут избивать дубинками сотрудники УФСИН, я могу умереть», — сказал Петровский. Виктория Мамичева в основном интересовалась карьерой подозреваемого, который в последнее время официально нигде не работал.

Ростислав Куликов предложил суду заменить содержание в СИЗО на домашний арест. «Органы власти могут контролировать перемещение человека в любой точке земного шара, не говоря уж о таком маленьком городе, как Балтийск (это постоянное место жительства Петровского — прим. „Нового Калининграда“)», — сказал Куликов. Обращаясь к суду, адвокат подчеркнул, что домашний арест — тоже суровая мера пресечения, и ее достаточно, чтобы сотрудники ФСБ провели все следственные действия. Он предложил установить для Петровского любые ограничения, в том числе запретить ему выход в интернет.

Через полчаса Виктория Мамичева вернулась и объявила, что Александр Петровский остается за решеткой до 3 мая 2018 года. Встречное ходатайство адвоката Ростислава Куликова о домашнем аресте судья отклонила. «Продление срока следствия вызвано необходимостью выполнения приведенных следователем действий, что свидетельствует о том, что расследование не закончено в срок по объективным причинам», — говорится в постановлении.

Ростислав Куликов полагает, что решение не обосновано, так как судья не приняла во внимание ряд обстоятельств. «Следователем не приведены никакие фактические данные, свидетельствующие о том, что мой подзащитный причастен к совершению указанного преступления либо имеет намерение скрыться или иным путем воспрепятствовать установлению истины по уголовному делу. Кроме того, содержание Петровского под стражей в настоящий момент вообще нецелесообразно, так как за прошедшие 3 месяца с его участием никаких следственных действий вообще не проводилось, поэтому мне непонятен сам факт обращения следователя в суд с ходатайством о продлении срока содержания Петровского под стражей», — сказал Куликов в разговоре с корреспондентом «Нового Калининграда» после судебного заседания. Куликов отметил, что возбужденное уголовное дело похоже на «провокацию».

О «провокации» говорит и Петровский. В коротком письме, которое адвокат передал «Новому Калининграду», подозреваемый пишет следующее: «В настоящий момент вся государственная машина, всей своей колоссальной мощью обрушивается на меня, сметая все на своем пути, бессовестно попирая основные права человека и гражданина».

По словам Александра Петровского, чат в телеграм-канале был создан по инициативе силовиков, и администрируют его якобы они же. Петровский считает, что власти готовы превратить его в труху, «оставив лишь руины и пепелище».

Текст — Олег Зурман, фото — Олег Зурман, Виталий Невар «Новый Калининград»

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter