«МК» уже писал о том, как в «антикризисном» законопроекте, внесенном в Госдуму 7 мая, среди множества особых порядков и чрезвычайных полномочий неожиданно для многих обнаружилось: правительство, оказывается, хочет в 2020-м году само «устанавливать особенности правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношениях» - «с учетом мнения Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений». Напомним: в Российскую трехстороннюю комиссию входят представители самого правительства, крупных профсоюзов вроде Конфедерации труда и ФНПР, и объединений работодателей вроде РСПП. Ни одно изменение в Трудовой кодекс, где описываются сложные отношения наемных работников и их нанимателей, не может быть внесено без предварительного согласования с этой самой РТК, то есть без достижения консенсуса тремя сторонами социального партнерства.
«Учет мнений» (послушали, приняли к сведению, сделали по-своему) - совсем не то же самое, что согласование, согласитесь. А за «иными непосредственно связанными» с трудовыми отношениями скрываются и страхование от несчастных случаев на производстве, и меры по борьбе с безработицей. Значит, правительство хочет, не внося изменений в законы и без участия парламента, само регулировать все эти очень чувствительные для граждан и бизнеса во время жестокого кризиса меры.
Причем в обширной пояснительной записке к законопроекту революционная идея не упоминалась вовсе, и понять, зачем всё это, оказалось невозможным. Ни в одном публичном выступлении руководства Минтруда или правительства о направлении, в котором бьется чиновничья мысль, прямо не говорилось. Представители крупных профсоюзов тоже утверждали, что ничего не знают.
Вся надежда была на рассмотрение законопроекта в Госдуме. И что же?
Первое чтение, 12 мая 2020 года… Официальный представитель правительства, замглавы Минэкономразвития Алексей Херсонцев так отвечает на вопрос «зачем?»: это «необходимо для ряда разрешительных режимов, предусмотренных Трудовым кодексом, чтобы упростить работу в этом году по этим разрешительным режимам».
Но в Трудовом кодексе никаких «разрешительных режимов» нам обнаружить не удалось, и что именно имел в виду чиновник, неизвестно. Причем его последующие слова наводят на неприятную мысль о том, что он не очень в курсе (цитируем по стенограмме, размещенной на сайте Думы): «там есть согласование с РТК», говорит он. Но никакого «согласования» в законопроекте нет: «там есть» лишь тот самый «учет мнений».
Второе, решающее чтение законопроекта. 21 мая 2020 года…
Олег Шеин («СР») предлагает вообще убрать абзац про трудовые отношения - иначе, говорит он, «особенности трудовых отношений будут определяться не законами, принимаемыми плохим или хорошим парламентом, а правительственными клерками, которые, в отличие от депутатов, уж совсем никак с народом не встречаются». А трудовые отношения, напоминает справоросс, - это и размер рабочего времени, и сверхурочные, и порядок увольнения, и много чего ещё. Но думское большинство против. Глава профильного Комитета по бюджету и налогам Андрей Макаров («ЕР») поясняет, почему: «имеется в виду период до конца этого года, когда ситуация требует принятия неотложных мер — перевода на дистанционную работу, введения гибкого графика». По его словам, те, кто участвовал в работе трехсторонней комиссии, знают, «какие битвы там идут», и никакой искомой оперативности, если ввести согласование с РТК, быть не может.
Глава думского Комитета по труду и социальной политике Ярослав Нилов (ЛДПР) предлагает всё же «согласование» оговорить. Большинство против. Тогда г-н Нилов просит хотя бы прописать в постановлении о принятии закона, чтобы правительство при принятии решений ни в коем случае «не ущемляло права работников». Так и быть: в постановлении о принятии закона появились слова про то, что Госдума «рекомендует» правительству, регулируя, обеспечивать «защиту основных трудовых прав и законных интересов работников»…
Третье, окончательное чтение. 22 мая 2020 года.
Г-н Шеин обращает внимание, что постановление Госдумы - всего лишь совет правительству не ущемлять «основные права работников», да и формулировка порождает вопросы вроде «что такое основные права, а что не основные? и если не надо ущемлять основные права, то значит, можно ущемлять не основные?». Депутат сообщает, что 29 мая состоится заседание РТК, на котором работодатели предлагают рассмотреть вопрос о том, чтобы «в четыре раза быстрее увольнять работников»…
Но Андрей Исаев («ЕР») напоминает: первоначально Минтруда предлагало вообще не включать в процесс регулирования РТК. Профсоюзы выступили против, и появилась оговорка об «учете мнения». Вводить обязательность согласования, объясняет г-н Исаев, нельзя - потому что «сегодня правительство и президент вынуждены принимать меры, которые защищают права людей, но могут быть экономически невыгодны работодателям, согласование же означает, что работодатели получили бы право вето на такие решения».
Уточним: в законе, который скоро ляжет на стол президенту, ни одного слова про то, что принимаемые решения будут защищать права исключительно работников, нет.
Подведём итоги.
Мы по-прежнему не знаем, что именно вскоре свалится на наши головы: все слова про дистанционную и удаленную работу, гибкие графики звучали лишь из уст депутатов. Но вот политический смысл происходящего просматривается вполне себе отчетливо.
Безработица для многих уже стала реальностью, а для очень многих - реальной перспективой. Урезание зарплат - тоже. Бизнес замучился считать убытки. Россияне и подавлены, и раздражены одновременно. Гремучая смесь.
Кого станут проклинать, если ручное регулирование трудовых отношений окажется топорным и вызовет возмущение? Конечно же, правительство! Оно не досмотрело, не учло, нарушило…
А парламент и президент, на которых тоже лежала бы доля ответственности, если бы решения оформлялись законами, будут ни при чем!
Здорово придумано, ничего не скажешь.
