Как сельские фельдшеры из Вологодской и Костромской областей и их подопечные готовятся к пандемии коронавируса, узнал «Огонек».
Веселовой Нине Константиновне 94 года. Всю жизнь она проработала в колхозе. Сейчас ее навещает только сельский фельдшер
Фото: Андрей Бородулин, Коммерсантъ
Веселовой Нине Константиновне 94 года. Всю жизнь она проработала в колхозе. Сейчас ее навещает только сельский фельдшер
Фото: Андрей Бородулин, Коммерсантъ
Желанная моя
Самоизоляция для деревни Варзенга Костромской области дело привычное — до ближайшего разбитого асфальта 15 километров, до инфекционной больницы в Костроме — 350. А тут еще и сломался рейсовый автобус, и фельдшеру Нине Серовой пришлось добираться до своего медпункта на попутке. От ее дома до самого дальнего пациента 12 километров. Это расстояние приходится преодолевать либо на автобусе, который ходит раз в день, либо на попутках.
Сегодня у Нины Николаевны обход — ее ждет почти десяток человек: от 2-месячного младенца до 94-летней старушки. От калитки к калитке шагает она в резиновых сапогах и с двумя сумками: одна — с личными вещами, другая — полная лекарств. Бабушки встречают ее ласково, визит врача — одно из важнейших событий за день.
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Местная долгожительница 94-летняя Нина Константиновна Веселова причитает: «Никто ко мне не ходит-то, только она вот, желанная моя». Примерно каждому второму пенсионеру делается укол — нестабильное давление, больное сердце, астма, мало ли проблем у стариков. В соседней избе Нина Николаевна осматривает лесного труженика — бывшего вальщика Невзорова Алексея, на недавней гололедице пенсионер вывихнул плечо. Вместе вспоминают, как во «времена леспромхоза» приходилось Нине зашивать раны лесорубов грубыми нитками.
Рабочие места варзенгских пенсионеров теперь порастают луговой травой и разнолесьем. «Людей нет и вируса нет»,— говорят местные.
Сельский фельдшер умеет все: почти всегда она психотерапевт, нередко аллерголог, в другой ситуации хирург, а случается, и реаниматолог. Серова, когда ее спрашивают об одном из самых тяжелых дней, вспоминает, как откачивала надышавшегося угарным газом в бане односельчанина, уже не подававшего признаки жизни. И откачала, и оживила.
Нина Серова — фельдшер из деревни Варзенга выполняет обязанности не только врача, но и психолога. Пожилым людям очень нужно, чтобы их кто-то выслушал
Фото: Андрей Бородулин, Коммерсантъ
Нина Серова — фельдшер из деревни Варзенга выполняет обязанности не только врача, но и психолога. Пожилым людям очень нужно, чтобы их кто-то выслушал
Фото: Андрей Бородулин, Коммерсантъ
Варзенгская «лечебница» располагается в избе середины прошлого века. Всю веранду занимают дрова для печки. Фельдшер с 33-летним стажем признается: на полной ставке она зарабатывает около 20 тысяч рублей. И с таким доходом решилась Нина с мужем взять троих приемных детей. Теперь они уже отучились в деревенской школе, выросли.
На столе у фельдшера свежая инструкция из центральной больницы: районный главврач помимо прочего обязывает сообщать о больных с признаками ОРВИ, ОРЗ незамедлительно, а не раз в неделю, как обычно. Что же касается защитных средств при пандемии, ничего нового из района или области пока в Варзенгу не поступало. Не все в деревне верят лекарствам, с заразой многие традиционно борются травами, липовым цветом, медом да чесноком.
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
— У нас, наверное, не такой ослабленный иммунитет, как у городских, мы из этой ситуации выкарабкаемся,— говорят местные.— И потом малолюдство, простор, коронавирусу здесь разгуляться негде!
Нехватки продуктов люди не боятся.
— В магазине только мука кончилась, но скоро обещают подвезти. А картошка-то есть в погребе у каждого.
«Марина-то кашляет»
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Ирина Лапина, фельдшер из вологодского села Никольское, встала в 6 утра. Нужно успеть покормить козу с двумя козлятами, кур, приготовить завтрак мужу. Он скоро вернется со смены — рядом с селом работает уникальный завод, там производят деревянные палочки для мороженого. В печке его ждет котелок с овощами, хозяйка называет блюдо «что получится». Телефон Ирина не выключает ни днем, ни ночью. В 7 утра первый звонок — местная женщина просит принести лекарство «от давления». Приходится фельдшеру с 31-летним стажем еще и бесплатные услуги курьера оказывать: некоторые не могут дойти до медпункта, где Ирина хранит в шкафчике лекарства, которые присылают «из района».
Село Никольское — родина поэта Николая Рубцова. Деревянный музей поэта через дорогу от амбулатории привлекает туристов не только из области, но и из Москвы с Петербургом. Кроме того, по весне из Вологды в деревню наезжают дачники. В этом нашествии жители Никольского и видят коронавирусную угрозу. «Боимся приезжих, но бить не будем,— уверяет одна из пациенток Лапиной.
— А вот тех приезжих начальников, кто в 90-е колхоз развалил, уж точно побили бы, если бы нашли».
Недавний переполох в деревне вызвала московская меценатка, филолог, которая устроила с мужем в одной из никольских изб литературный музей «Бирюзовый дом». Она вернулась из санатория в Крыму с кашлем. Жители проявили бдительность — позвонили фельдшеру Ирине, что дескать «Марина-то кашляет, не коронавирус ли?». Тревога дошла до районной больницы в Тотьме. Там от Ирины потребовали немедля взять мазок.
— И поехал на санитарной машине анализ в Тотьму, а следом в лабораторию в Вологде,— рассказывает Ирина и добавляет: — все происходило в строжайшем секрете, такова инструкция.
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Только спустя шесть дней дождались результата: обычный грипп. Деревенские выдохнули, но приезжих продолжили сторониться.
Антисептических средств и любимых теперь в народе масок аптечный шкафчик в Никольском пока не дождался. Две емкости антисептического раствора и упаковка масок — что было до пандемии, то и сейчас — весь арсенал медпункта.
— Теперь часто спрашивают маски, но на продажу их нет. И перчаток резиновых нет. Их-то раньше больше для огорода просили,— улыбается Ирина.
В деревне на улице никого. Все сидят по домам. Работает только фельдшер и продавщица в магазине. В амбулаторию на прием стало приходить меньше народа.
— Сегодня и правда поменьше, 12 пациентов,— говорит фельдшер,— раньше к 11 утра уже человек 20 приходило.
Прием начинается в 9 утра. Советское планирование предполагало в Никольской амбулатории не меньше пяти мест для медиков, еще больше кабинетов, среди которых и акушерский, и стоматология. Вот только работает здесь Ирина одна, последняя медсестра ушла на пенсию еще несколько лет назад.
Врач Лапина одна на 6 деревень и 340 пациентов. Между деревнями она перемещается на старенькой «буханке» с шофером Александром, который, если надо, защищает от нетрезвых пациентов. Кто-то обходится «удаленной консультацией», а к другим и бежать приходится. Смеясь, Ирина вспоминает, как после празднования Нового года, в 3 часа ночи, получила тревожный звонок: женщина жаловалась на давление и просила срочно зайти. Фельдшер схватила свой чемоданчик «скорой помощи» и поспешила по сугробам. Провела осмотр, измерила давление и пульс.
— Все в норме, бабушка. Ты должна хорошо себя чувствовать.
— Ой, плохо мне, не знаю, что со мной… А спирта нет ли, похмелиться чуть?
Из-за карантина закрылся сельский Дом культуры. И вот это фельдшера расстраивает. Там Ирина Лапина играет в студии «Театральный балаганчик», где ставят комедии.
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
Фото: Коммерсантъ / Андрей Бородулин
— Я больше всего люблю играть бабушек. А еще отрицательных персонажей. Кощея Бессмертного, например. Баба-Яга — она вообще моя любимая,— говорит Ирина.
…Деревенские обметают снег с обуви, проходят в большой коридор амбулатории. Ирина то принимает в главном кабинете, то перемещается в «прививочную», используемую и для вакцинаций, и для плановых уколов. Посетители почти все без масок — и привычки к ним нет, да и купить негде.
Да все нормально, сходятся в оценке ситуации сельские фельдшеры, уж получше, чем у городских. Переживем как-нибудь!