Репост из: Лев Шлосберг
Волышово и смерть
Я помню Волышово более тридцати пяти лет назад, когда в господском доме ещё была школа. Дом жил, пусть и совсем другой, не предначертанной ему жизнью. По роскошной мраморной лестнице с дубовыми резными перилами бегали дети. Сохранялась залы и коридоры, большая часть лепнины на стенах и потолках. В окна заглядывали вековые деревья. Самое главное – дом отапливался и обихаживался, в нём было тепло и уютно. Он не процветал, но жил.
Разгромленное Волышово сегодня – это символ двух страшных эпох, символ варварства и разграбления, бескультурья и бесчеловечности. Символ полного отсутствия ценностей культуры у людей, владеющих Россией. Если назвать только одно имя среди всех дворянских усадеб Псковской земли как знак эпохи временщиков, это имя будет – Волышово.
Самое печальное в том, что почти нет надежды. И уже совсем нет времени. Десятки писем подвижников культуры в защиту усадьбы Волышово не привели ни к чему. Эти великие руины ничего не значат для властей России...
Далее здесь.
Я помню Волышово более тридцати пяти лет назад, когда в господском доме ещё была школа. Дом жил, пусть и совсем другой, не предначертанной ему жизнью. По роскошной мраморной лестнице с дубовыми резными перилами бегали дети. Сохранялась залы и коридоры, большая часть лепнины на стенах и потолках. В окна заглядывали вековые деревья. Самое главное – дом отапливался и обихаживался, в нём было тепло и уютно. Он не процветал, но жил.
Разгромленное Волышово сегодня – это символ двух страшных эпох, символ варварства и разграбления, бескультурья и бесчеловечности. Символ полного отсутствия ценностей культуры у людей, владеющих Россией. Если назвать только одно имя среди всех дворянских усадеб Псковской земли как знак эпохи временщиков, это имя будет – Волышово.
Самое печальное в том, что почти нет надежды. И уже совсем нет времени. Десятки писем подвижников культуры в защиту усадьбы Волышово не привели ни к чему. Эти великие руины ничего не значат для властей России...
Далее здесь.