Филиппо Томмазо Маринетти был настоящим мастером и сторонником трансформаций: в начале XX века он решил отринуть всё прежнее искусство, воспевая сверхчеловека, стальные машины и прогресс, собрав вокруг себя целую армию сторонников. Он верил, что в войне проявляется истинная красота, и отправлялся на фронт, чтобы петь оды гранатам и бронемашинам, а затем стал человеком, создавшим эстетическую и идеологическую базу для итальянского фашизма. Самиздат рассказывает его историю.
Первая половина XX века стала кузницей новых идеологий: эпоха выковывала других героев, повсюду гремело эхо кровавых войн, мир стремительно завоёвывали и делили. Презрение к мещанству, комфорту, маниакальное желание породить Нового Человека и разрушить устои старого мира выводили в авангард авантюристов со всего света. Анархисты взрывали чиновников, полицейских и создавали свои либертарные коммуны; большевики выреза́ли знать, строили пролетарскую империю и поворачивали реки вспять; итальянские фашисты брали Рим и расширяли своё пространство новыми колониями в Африке и Греции.
Не отсиживались в стороне и деятели искусства: 12 сентября 1919 года итальянский поэт Габриеле д’Аннунцио возглавил вторжение националистов в город Фиуме, а через год провозгласил его независимой республикой, как он сам её называл — «Республика Красоты». В своих стихах он утвердил конституцию, пост министра культуры занял дирижёр Артуро Тосканини, а поэт-анархист Леон Кохницкий был назначен министром иностранных дел. На «государственном» флаге молодой непризнанной республики красовалась фраза «Кто против нас?!»
Новое время подарило художникам и поэтам возможность ломать старое и возводить новое, ведь даже самые безумные поэмы и полотна могли воплотиться в реальность. Искусство стало неотъемлемым двигателем революций и перерождением старого мира. Одной из самых заметных фигур в этом ревущем потоке идей был Филиппо Томмазо Маринетти — человек, придумавший футуризм.
«Молодые и бодрые, идите к нам!»
Филиппо Маринетти появился на свет 22 декабря 1876 года на просторах египетской Александрии, в обеспеченной семье итальянских интеллигентов; его отец Энрико Маринетти был успешным адвокатом. Детство и отрочество Маринетти провёл в Париже, он проходил обучение в колледже святого Франсуа Ксавье и рано погрузился в мир творчества. В пятнадцать лет он основал свой первый литературный журнал — «Папирус» и уже тогда столкнулся с жёсткими правилами взрослого мира: за распространение запрещённой литературы (Маринетти опубликовал скандальный роман Эмиля Золя) его чуть не исключили из колледжа. Получив образование юриста, Филиппо решил не идти по стопам отца, а посвятить свою жизнь литературе. В двадцать лет он переехал в Милан и начал издавать журнал «Poesia», работа в котором впоследствии сведёт его с будущими соратниками по футуристическому цеху. Но в начале своей карьеры Маринетти упражнялся с новыми для себя образами и символами в жанре свободного стиха. Источником вдохновения для него стали звёзды и море, молодой поэт рассматривал их как внеземные символы. Так родились поэмы «La conquete des etoiles» (Завоевание звёзд) и «Destruction» (Разрушение), написанные на французском языке.
В 1909 году в жизни Маринетти произошло событие, которое перевернуло его сознание и впоследствии встряхнуло болото, в котором увязло искусство того времени. Объезжая велосипедистов на своём спорткаре, Филиппо не справился с управлением и оказался в придорожной сточной канаве. Просветление пришло к нему в тот момент, когда он спустя несколько часов заворожённо наблюдал за работой механика, пытавшегося собрать его покалеченную Bugatti. Тем же днём, оказавшись за письменным столом, он набросал текст «Манифеста футуризма», тут же отправил его своему приятелю в Париж. Уже 20 февраля 1909 года манифест вышел на первой полосе Le Figaro, а 3 марта того же года его зачитывали перед трёхтысячной толпой в театре Кьярелла в Турине. Услышав строки манифеста, группа миланских художников неожиданно откликается на призыв Маринетти, выпустив похожий манифест 11 февраля 1910 года. Так начинался переворот не только в итальянской, но и в мировой культуре.
Мы молоды, сильны, живём в полную силу, мы футуристы?
На момент публикации манифеста Маринетти исполнилось тридцать три года, но в своём тексте он обращался в первую очередь к молодёжи. Это было яростное послание для молодых деятелей искусства: «Молодые и бодрые, идите к нам!» Тридцатилетним же Маринетти отпускал десять лет на выполнение всех задач, после которых новое поколение должно выбросить их, стариков, в корзину для мусора. В своём манифесте Маринетти призывал «плевать на алтарь искусства», а все ценности прошлого — этические, духовные, культурные и художественные — радикально и жёстко отрицать: «…Тащите огня к библиотечным полкам! Направьте воду каналов в музейные склепы и затопите их! И пусть течение уносит древние полотна! Хватайте кирки и лопаты! Крушите древние города!..» По Италии, со своими «1000 музеями, ста тысячами панорамами и руинами на все вкусы», футуристы намеревались нанести самый хлёсткий и решительный удар.
На смену «музейной культуре» должен прийти культ технического прогресса, новой религией должны стать риск, дерзость, отвага, бунт и вера в утопическое будущее.
«…Чего ради растрачивать силы на никчёмные вздохи о прошлом? Это утомляет, изматывает, опустошает... Для хилых, калек и арестантов — это ещё куда ни шло. Может быть, для них старые добрые времена — как бальзам на раны... А нам это ни к чему!»
Поезда, аэропланы, электричество и трубы заводов восхищали футуристов и были неотъемлемой частью их творчества. Технический прогресс, столь стремительно развивавшийся, стал для них главным источником вдохновения: отжившее свой век произведение искусства не могло конкурировать с гоночными автомобилями, несокрушимыми локомотивами и мотоциклами.
«…Мы будем воспевать рабочий шум, радостный гул и бунтарский рёв толпы, пёструю разноголосицу революционного вихря в наших столицах; ночное гудение в портах и на верфях под слепящим светом электрических лун. Пусть заводы привязаны к облакам за ниточки вырывающихся из них труб дыма. Пусть мосты гимнастическим прыжком перекинутся через ослепительно сверкающую под солнцем гладь рек. Пусть пройдохи-пароходы обнюхивают горизонт. Пусть широкогрудые паровозы, эти стальные кони в сбруе из труб, пляшут и пыхтят от нетерпения на рельсах. Пусть аэропланы скользят по небу, а рёв винтов сливается с плеском знамён и рукоплесканиями восторженной толпы».
Маринетти удалось очень тонко отразить в положении первого манифеста чувства и настроения ряда итальянских интеллектуалов. В воздухе копилась атмосфера назревающей мировой войны, которая тревожила многих. В экономически неразвитой Италии индустриализация США и Германии вызывала комплекс неполноценности и восхищение, поэтому для итальянцев машина стала символом прекрасного и великого. Перемешав идеи анархизма и ницшеанства и добавив немного эротизма в духе Д'Аннунцио, Маринетти своим манифестом производит эффект разорвавшейся бомбы. Движение футуристов набирает обороты, вокруг Маринетти собирается всё больше новых сторонников, с которыми он организовывает выступления, чтение стихов и занимается популяризацией футуристического движения. К поэтам-футуристам присоединяются и художники: Умберто Боччони, Джакомо Балла, Джино Северини, Карло Карра и Луиджи Руссоло. Восьмого марта 1910 года они провозглашают свой «Манифест футуристической живописи».
«В человеческом теле дремлют крылья». «Футурист Мафарка». Идеология Нового Человека.
Среди прочего, футуристы мечтали о создании новой расы людей, которые бы двигались со скоростью триста километров в час и имели бы высоту в пять, десять, двадцать тысяч метров. Этакий футуристский Übermensch, в концепции которого, конечно же, видно влияние Ницше и его работы «Так говорил Заратустра». Сверхчеловек в представлении футуристов — жестокий, циничный, злой, всемогущий. Он презирает романтическую любовь, жалость и сентиментальность. Он славит героизм, силу, бунт и отвагу, потому что «теплота куска железа или дерева волнует больше, чем улыбка и слёзы женщины». «…Я оспариваю не животную ценность женщины, но её сентиментальное значение. Я хочу бороться с жадностью сердца, с беспомощностью полуоткрытых губ, впивающих тоску сумерек, с лихорадкой шевелюр, которые давят и превышают чересчур высокие звёзды цвета кораблекрушения... Я хочу одолеть тиранию любви, наваждение единственной женщины, великий лунный свет романтики, омывающий Италию…» — пишет в предисловии к своему единственному роману «Футурист Мафарка» Маринетти.
Главный герой — механический сверхчеловек со сменными запчастями. Он бессмертен и способен летать. В романе Маринетти рисовал своё утопическое общество: в воздушных городах из железа и хрусталя появится новая цивилизация, в которой не будет классового разделения, голода и нищеты. Динамо-машины будут давать энергию от приливов морей и силы ветра. Растения станут расти быстрее, а поезда-сеялки начнут обрабатывать новые агрикультуры. Технический прогресс отразится и на самом облике Нового Человека: «Мы сначала познакомимся с техникой, потом подружимся с ней и подготовим появление механического человека в комплекте с запчастями».
Этот роман вышел в 1910 году и сразу же оказался в центре грандиозного скандала. Маринетти привлекли к суду за «оскорбление добрых нравов». Похотливый главный герой, готовый насиловать пленных негритянок и обожающий проституток, — Маринетти успешно раздавал хлёсткие пощёчины опешившим обывателям.
Судебный процесс и возмущение общественности Маринетти успешно трансформировал в рекламную компанию своего романа в частности и футуризма в целом.
Стальной альков. Война Маринетти
Война для футуристов — это квинтэссенция мужества, героизма и отваги. Именно на войне сверхчеловек полностью раскрывается и проявляет все вышеупомянутые черты. Любая война, любой бунт, с позиции Маринетти, есть признак здоровья. Война — это единственная «гигиена мира», и за эти «разрушительные действия освободителей» и прекрасные идеи не жалко умереть.
Для него как для поэта это был не пустой трёп и хвастовство: когда в 1911 году вспыхнула итало-турецкая война, Маринетти практически сразу оказался в самой гуще событий. Он отправился на фронт в Ливию — корреспондентом от французской газеты. Так родилась книга «Битва при Триполи», в которой Маринетти применил весь свой практический и эмпирический опыт: военные репортажи из окопов, заметки, наблюдения. Он пел гимны бомбам и героизму солдат, смаковал каждый момент ярости битв: «…Я вам завидую, я вам завидую, танцующие безумные гранаты!.. О, почему я не с вами?.. Почему я не одна из вас?.. О, как сладко должно быть заставить прыгнуть таким образом бесчисленные осколки своего металлического тела в глаза, в нос, в страшно открытый живот своих врагов! Потому что я страшно молод, молод, как и вы, и полон подавленной и замкнутой свирепости и силы. Мне нужно, мне необходимо, чтобы я грубо, резко и неожиданно расширил стенки моего тела!.. Нет, нет! Гораздо большего!.. О! Пусть моя голова прыгнет, как взорванная ракета, к бесконечности! Как вы, как вы, я хочу, я должен, я надеюсь взорваться снизу вверх, направо и налево, в компактном ядре гнусных толп!..»
В новой книге Маринетти одушевляет орудия убийств и технический прогресс, что становится вполне логичным продолжением его утопических идей и фантазий о механических сверхлюдях из «Футуриста Мафарки».
В мае 1915 года Италия вступает в войну на стороне стран Антанты: Британии, Франции и России. Многие футуристы уходят добровольцами на фронт, Маринетти не стал исключением. Его назначают капитаном отряда бронемашин. В этом была своя ирония: воспевая силу техники и военных машин, во время войны Маринетти получает в своё распоряжение этих боевых дьяволов. В одном из итальянских наступлений он одним из первых ворвался на своей бронемашине на позиции противника и взял в плен целый австрийский корпус. Во время войны Маринетти также получает осколочное ранение в бедро, а за битву при Витторио-Венето его награждают медалью. В этой битве итальянцы одержали сокрушительную победу, разбив отряды австрийцев. Также во время этой войны Маринетти понёс и невосполнимые потери, погибли несколько его друзей: скульптор Умберто Боччони и архитектор Антонио Сант-Элиа.
Однако это не заставило Маринетти растерять вдохновение. В окопах рождается новая книга — «Стальной альков». Её опубликуют в 1921 году, но по традиции выход романа будет опять сопровождаться скандалом. Дело в том, что на обложке книги была помещена иллюстрация Ренцо Вентуры, на которой было изображено совокупление женщины с военной машиной. Маринетти опять нанёс хлёсткий удар по щекам целомудренной общественности. Цензоры потребовали уничтожить эту скандальную обложку, лишь после этого разрешив выпускать книгу.
«Стальной альков« получился произведением на грани автобиографии и мифа. Главный герой — лейтенант Маринетти, вдохновитель итальянского реванша на линии австро-итальянского фронта. «…Я был охвачен радостью открывателя нового закона. Вдали от бергсонов, просиживающих свои идиотские университетские кресла, я переживаю опаснейший момент, находясь в самом центре сражения, в котором решаются вопросы, которые философы никогда не могли разрешить в своих книгах».
В «Стальном алькове» Маринетти ясно выражает свою мотивацию, причину, по которой он берёт в руки оружие и седлает свою бронемашину, неся огонь и меч на позиции австрийцев. Он превозносит свой моральный долг перед возлюбленной Италией: «…У меня душа итальянского солдата. Вы знаете, что значит быть 40-летним, гениальным, исполненным обаяния, могучим генератором новейших здоровых идей, отданных в дар миру, создателем мощных поэм и, тем не менее, не задумываясь, пожертвовать всем этим ради своей земли и своего народа, находящихся в опасности?..»
Война кончилась, но ей на смену в жизнь Маринетти врываются бурные политические события Италии. Футуризм становится «двигателем» фашистской революции.
«Ко мне, Чёрные огни!» Чёрная рубашка Маринетти
В апреле 1915 Маринетти арестовывают на демонстрации в Риме. Оказавшись за решёткой, Маринетти знакомится с Бенито Муссолини — будущим Дуче итальянского фашизма. Но на тот момент Муссолини был всего лишь редактором социалистической газеты «Аванти», исключённым из партии за то, что категорически высказывался против пацифистской позиции социалистов. Футуристы же разглядели в будущем итальянском вожде «человека истинно футуристических устремлений».
После Великой войны Маринетти сотоварищи создают политическую партию футуристов — «Политические футуристические фашии». В 1919 году он вступает в фашистскую партию и в этот период выступает с радикально-националистических позиций. К формированию идеологии раннего итальянского фашизма, его лозунгов, эстетики во многом приложили свои усилия два итальянских литературных гения того времени — Маринетти и Габриеле Д'Аннунцио.
Но Маринетти был не только идеологом, но и практиком: он играл ведущую роль в формировании фашистских боевых групп, лично участвовал в уличных столкновениях с коммунистами, а также организовал первую «Ассоциацию итальянских ардити» (итал. arditi «отважные, смельчаки»).
Двадцать первого сентября 1918 года выходит газета «Футуристский Рим«, и она становится печатным органом политической партии футуристов. Воспевание героизма, социальной справедливости и самоотверженной борьбы за Новую Италию — боевые отряды футуристов служили образцом для Муссолини. В программу фашизма вошли все требования футуристов, они задавали тон и стиль новой идеологии. Футуристическая концепция человека будущего, отвага, риск, мужество и авантюризм органично вписывались в фашистский дискурс — чёрные рубашки, отважные «ардити» с кинжалами в зубах, бросающие вызов смерти с кличем «Me ne frego!» («мне плевать»), милитаристская тематика и, конечно же, образ Дуче, «отца итальянской нации». Всё это служило вдохновением для многих футуристов, подталкивая их творчество к прославлению фашистского режима Муссолини.
Но Маринетти не был бы Маринетти, если бы просто плыл по течению: вечный бунтарь, он хранил верность принципу «с вершины мира бросать вызов звёздам». В 1920 году Маринетти с шумом выходит из фашистской партии. Причина — компромиссы Муссолини с клерикальными и монархическими кругами. К концу 1930-х — началу 1940-х годов фашистский режим начинает травить футуристов, которые до тех пор продолжали сохранять свою пассионарность. Маринетти клеймят как лидера «левого» искусства. Свою роль сыграл в этом союз Гитлера и Муссолини. В Третьем рейхе подобное искусство считалось «дегенеративным», поэтому футуризм теряет свою значимость для итальянского фашистского режима.
Сам Маринетти в последние годы своей жизни разочаровывается в фашизме, обращается к мистике и христианству. Тем не менее война для поэта не теряет своей притягательности. В 1942 году Маринетти оказывается в России, вместе с фашистской армией. На сохранившихся фотографиях того периода вождь футуризма позирует с русскими крестьянами — видимо, рассматривая эту поездку как очередное авантюрное поэтическое приключение. В 1943 году Маринетти будет ранен под Сталинградом, так и не сможет отойти от последствий, а в 1944 году умирает. Вместе с ним движение футуристов окончательно заканчивает своё существование.
